Реки нашего детства: Ольховатка и Карачан

РЕКИ  НАШЕГО ДЕТСТВА

Словно нити капиллярных сосудов не теле Земли — реки и ручьи, синими прожилками опутали они Воронежскую землю , дышащую «зелеными легкими»…

Пока еще не до конца подорваны запасы лесов Амазонки и Хопра, Шиловского леса и  Хреновского бора,  тайги Сибири и Аляски — неисчерпаемы запасы кислорода для дыхания… А вот вода…

Человечество, а особенно в этом преуспели в СССР, небрежно относится к самому главному, жизненно необходимому на Земле — воде…

По сути и человек, образно говоря, вода, разбавленная малым процентом кальция, железа, углерода, другими элементами… И когда изменяется «водный состав» в нашем организме — мы болеем. Как «болеет» сегодня самый громадный и пока еще самый чистый природный источник — Байкал…

В Черноземье  искони селились по берегам больших и малых рек. Какова их судьба сегодня? Не поржавели эти прохладные ключи жизни?

Начнем с самых заветных сегодня для автора речушек – Ольховатки и Карачана…

Малые реки  нашей области.

Наше родное Черноземье, слава Богу, реками и речками богато. Но мы не станем здесь и сейчас воспевать Дон-батюшку и ему подобные судоходные реки, они достаточно воспеты и «раскручены» писателями, тем же М. Шолоховым. Наша боль и забота сегодня — малые реки. А их в регионе более 3 тысяч.

Только в родной Воронежской области протекает 829 рек.  От маленьких, не более 10 км длиной — до таких, как Хопер, Ворона, Битюг… Эти реки — и за неделю, и за три пешком от устья до истока не дойти…

Все достаточно приличные воронежские речки имеют солидную общую протяженность — свыше 7 тысяч километров (мы взяли только 230 таких речек).

Рек много — только вот 80 процентов из них — за последние десятилетия изменили свой внешний облик, в худшую сторону. Спасаясь от распашки и обезвоживания, многие речушки, помутнев, заросли сплошь лозой. Оскудели речки на рыбные запасы, причем главный бич — электробраконьерство. Все меньше гнездится водоплавающей дичи. Нет того обилия раков, как еще 15-20 лет назад. А ведь почти треть всего населения Черноземья родилась на берегах малых рек, остальные — проживают на придонских крупных городах или лишь каждый пятый родился либо в степных селах, где и каждый колодец и водонапорная башня на учете, либо в их местах иссохли реки, лишь ракушки на дне оврагов помнят иные времена…

Голубая моя колыбель — Ольховатка

Подобно своему наставнику и товарищу — Василию Михайловичу Пескову, рассказы о малых реках и их проблемах начну с Ольховатки — речки моего детства. Сорок лет назад это была довольно рыбная и неглубокая речка. Чистая, как река Карачан. Я приехал к своему другу в Прихоперье и увидел в Карачане мою Ольховатку.  – Такой чистой и рыбной я запомнил речку своего детства…

Она не была, как сейчас, сплошь заросшей ивняком, с прибрежных верб ребята постарше прыгали прямо в воду, в половодье речка разливалась так широко, что годами вся пойма покрывалась на пол-лета озерцами, где мы решетами и снятыми сердобольными мамами тюлевыми старыми занавесками, ловили массу вьюнов, плотвы и щурят…

Звонкое майское утро. Отец мой, учитель географии, снаряжает во дворе Караяшниковской школы, велосипедный, познавательный пробег, к Ольховому логу, откуда начинается наша речка.

Пыльными приречными дорогами на мотороллере «Тула» мы едем к далекому зеленому логу. За нами, также медленно, движется вереница велосипедистов. Каждые несколько километров мы останавливаемся. В ход идут рулетки и секундомеры. Измеряем скорость течения, ширину. Пока школьники суетятся, я ложусь на обрывистый берег и наблюдаю, как пескарики и плотва гоняют по светлому дну катышек брошенного мной хлеба… Водяные скорпионы и личинки стрекозы, устрашающего вида, снуют в коробочке из-под леденцов на слое мокрой речной тины.

Передышка. Мой старший брат с товарищами ловят раков которых тут же варят в рыбацком, прокопченом котелке. Слушают школьные рассказы моего папы — о реках мира, о рыбах, населяющих реки и моря. О том, как он в детстве ловил рыбку, вместо лески, используя конский волос, тайком в конюшне надерганный из хвоста лошадей белой масти…

Речка Ольховатка пристрастила меня к рыбалке, к замечательным зорям у парующей клубами, остывающей воды. Приучила к песням соловья и иволги, к выбухам щуки на плесах, от которых сладкой рыбацкой истомой заходится сердце… 50 километров синеокого счастья, с коряжинами, где водятся налимы (по местному — мыньки) и сомы… До сих пор я помню рассказы о пойманном в Крюковке громадине -«голова в ведро не влезла…»

Я помню свою первую самую удачную рыбалку, ранней весной, когда до непроглядной тьмы, на две удочки, ореховые и кривые, я наловил, пока не запутал вконец крючки, два ведра мерных, крупных налимов или по местному — «мыньков», с усищами под пучеглазой мордой.

Речку Ольховатку почти без остатка «выпивает» ( в райцентре с одноименным названием) сахкомбинат. Так что в сахаре Ольховатских заводов — душа речки моего детства, речки-трудяги, пытающейся выжить в прибрежных, наполненных атмосферой детских воспоминаний, зарослях.

Недавно я приезжал на родину. Друг моего отца – Николай Макарович Добрыдень, азартный рыбак,  только рукой махнул на мой вопрос о реке: «Так, одно название…» А были ведь времена — щедрая на рыбалку река перегораживалась у Андрияновки плотиной, разливаясь в ширь на сотни метров… Закуплена была хитроумная, углубляющая дно и убирающая ил машина. Но вскоре она встала, и по российскому обычаю вскоре превратилась в груду ржавого металла. Но сердце хранит  память о другой реке – глубокой и  рыбной. Когда я сидел на бревенчатом мосточке и любовался охотой язей на падающих в воду с прибрежных лопухов кузнечиков…

                               КАРАЧАН

Одна из самых чистых малых  рек Черноземья — река Карачан – приток Хопра. Это река родная для жителей заповедной зоны вблизи Борисоглебского и Новохоперского районов. Июльским вечером мы с другом  Андреем Ермаковым  устроили рыбалку . Он ловил нахлыстом, я – поплавочной снастью. Подлещики, плотва, голавли и даже селедка – неполный набор ихтиофауны Карачана. Через день мой друг изловил на блесну неплохих щук.  Когда-то в этих местах изловить красноперку в пятьсот граммов было обычным делом! А сейчас малорослая плотва да уклейка тормошила наши поплавки, не было обычных когда-то для  моего напарника  крупных всплесков жирующих язей и щук. Хотя крупную щуку и голавлей  мы позже увидели, но добытчики всей этой крупной рыбы сетовали на то, что рыба все больше мелкая и на удочку крупные особи ловятся теперь Карачане гораздо ниже, у села Васильевка, почти в заповедной зоне. И только при хорошей прикормке. Песков вспомнил свою родную Усманку и тоже погрустнел. Были ведь времена, когда мальчишки с нехитрой снастью ловили здесь  пескарей  и даже раков с вьюнами…

Так в чем же причина всех грустных перемен с Карачаном?

Опросили  с Сергеем Ермаковым, по дороге в заповедник  несколько десятков местных рыболовов. Поговорив с охотоведами и егерями, мы выявили связующие цепи проблем, что коренным образом меняют фауну и флору малых и больших водоемов.

Положительным образом на состояние рек сказалось… удорожание цен на гербициды и удобрения. Ранее миллионы тонн сельхозхимии стекали в водоемы, влияя в целом на всю экосистему, в том числе и систему притока Хопра – все еще чистого и рыбного Карачана, но эта экономическая, затяжная щадящая пауза для рек и прудов сводится на нет другими причинами…

Одной из главных бед не только местные  рыбаки считают массовое электробраконьерство, слушая собеседников и их доводы и аргументы , мы заметили,  что это беда велика, а вот центральные газеты ее пока замалчивают…

Недавно и мой наставник – Василий Песков пообещал посвятить одно из своих газетных «окон» — браконьерам с «электроудочками», признав губительность современной снасти и для рыбы и для бобров и ондатр, и в целом доля всех даже мелких водных существ — ручейников, мотыля, дафний и циклопов, мормыша и личинок стрекоз… ведь электрические разряды как бы обеззараживают воду от всех живых существ!

Не менее губительно влияет на пополнение рыбных запасов Карачана и тот факт, что из Хопра  в Карачан  уже почти десятилетие рыбьи косяки по весне, в икромет, не могут пробиться –на всем протяжении  десятки связок из сетей перегораживают Карачан… Местные же остатки рыбы ослаблены и нужны операции по разблокированию реки, а параллельно давно пора вести дополнительное зарыбление Карачана и других притоков Хопра промысловыми рыбами силами рыбопитомников.

Действительно, в стране совокупные экологические штрафы и отчисления предприятий на экологические статьи составляют громадные суммы. Но кто помнит операции по зарыблению Хопра  и его притоков? А если здраво рассудить, то какая это экология, если мы от природы только берем, ничего ей взамен не возвращая! Не только Карачан  и другие реки требуют восстановительных мероприятий по восстановлению численности рыбных стад!

К примеру, в Венгрии или Германии трудно найти пруд, реку или озеро, где бы ни проводились раз в три года мелиоративные и ихтиологические мероприятия. А что мы наблюдаем сегодня? Большинство прудов Черноземья находятся в катастрофическом состоянии! Плотины давно не ремонтировались, рыбные запасы подорваны электробраконьерством, а жители вынуждены приобретать замороженную месяцы назад морскую рыбу по 30-50 рублей за килограмм. После упразднения в ряде районов комитетов по мелиорации пруды и речки стали бесхозными, теперь надо ждать экологических бед от упразднения  систем экологии и лесоводства страны…

Да, нынешние экологические комитеты не всегда добивались мероприятий по восстановлению рыбных и охотничьих запасов. Но они хоть исправно тормошили общественность и взимали штрафы с загрязняющих природу заводов и фабрик. Может быть проще оставить структуру, заставив решать первостепенные задачи и расширив полномочия? Тот же Карачан  можно «отремонтировать» без особых миллионных затрат. Надо лишь жестко проконтролировать весной свободный доступ нерестующихся рыб в притоки Дона и Воронежа, введя график по рыборазводным хозяйствам на поставки молоди и личинок для пополнения фауны Битюга и других рек.

 ..Мы переходили Карачан в месте впадения в Хопер вброд. Рыболов нес на спине спутницу по ловле голавля и плотвы. Обмелевший Карачан ждал помощи, торопливо перекатывая еще чистые потоки свои…

Куда бежит вода?

Реки Черноземья пережили и  залповые сбросы сахзаводов , и хрущевские спрямления русел, что привело к заболачиванию сети  речушек…  Богатый опыт у нас и по части удушения водоемов и рек! Электрификация всей страны свела на нет рыбные запасы азовской сельди, рыбца и  осетровых на Дону и его притоках. На западе посчитали — валюты от продажи красной и черной икры и красной рыбы хватило бы сейчас на закупку электроэнергии объемом в Три раза больше, что производят ГЭС на Волге и Дону! То есть осталась бы валюта и на закупку сахара, без строительства сахзаводиков на реках Черноземья.

Еще звенит иволга в прибрежных лесах. Еще белыми розами колышутся водные цветы на карачанской  волне. Но мы должны помнить, что и наши внуки должны любоваться первозданной красотой русских рек, отдыхать с удочкой и слушать вечерние песни соловья.

Александр Елецких.