СОЛДАТСКАЯ ФЛЯЖКА
В этот выходной было решено отметить день ВМФ. Мы сидели у моего опытного товарища, офицера-подводника Виктора Набокова. Он был в настроении, шутил , показывал мне старый фотоальбом.
-О писателе Овечкине слышал? – спросил мой старый знакомый, , наливая в рюмку — густую, вкусную вишневку, сработанную по старому рецепту его супругой, отменной хозяйкой.
-А то! Наш земляк, коллега мой- Валентин Овечкин! О деревенских проблемах в газетах на всю страну — очерки писал! – отвечаю, ожидая необычного поворота, кроющегося под вопросом . Ведь Виктор Набоков ничего так просто не спросит …
-Так вот – с этим самым Овечкиным в этих самых местах дело было…-Набоков подошел к трюмо, из ящика вынул старую солдатскую фляжку, потряс ее. Внутри что-то забулькало. Затем пояснил: « Та самая, которую Овечкин тогда забыл. Мне эту фляжку — родственник подарил, на юбилей, с пояснениями… Считай – сорок лет прошлою А дело было так…
Жаркое лето, канун уборки. По полям, на стыке Липецкой и Курской областей – поднимая клубы дорожной пыли, мчится «козлик». В машине сидят двое старых товарищей – Дмитрий Степанович, председатель колхоза «Верный путь» , чьи поля они объезжают с проверкой, да председатель
Совета при Тербунском производственном парткоме — Михаил Иванович. И колесят то они уже целый день, получив строгое партийное указание – срочно убирать хлеб.
-Ты видишь, Иваныч, нигде еще поля толком не подошли! С недельку бы обождать, а?
-Сказал, с недельку !- хмыкнул напарник, протирая слезящиеся от напряжения глаза… — Да нас партия за невыполнение установки – уже через три дня — выгребет и высушит! Забыл, что за неподчинение в Красном Партизане было?
-Дурость и была! – ответил Михаил Иванович, тормозя свой председательский «козел» и сворачивая с дороги к заветному родничку, что струился в кустах, на границе двух областей.
На недоумевающий взгляд предсовета пояснил : « С утра колесим. Желудок за день – к спине прилип, надо перекусить! Тут, в глуши, никто нас не увидит…»
Из автомобиля извлечены две офицерские сумки с «тормозками». Продуктовый набор довольно стандартный – бутылка молока, лук, краюха ржаного хлеба, картофелины , испеченные в мундире, соленые бочковые огурцы…Из кармана Михаил Иванович извлекает «мерзавчик» с водкой , подмигивает, не торопясь наполняет две махонькие рюмочки.
-Да, глушь, однако…Тут нас и с собаками не разыщут ! – Дмитрий Степанович принимает из рук товарища запотевший стакан водки, начинает говорить тост:
-Давай за то, чтоб нам родную землицу доверяли! Чтоб мы сами , наконец, определяли: когда — сеять, когда — убирать, когда – пахать!
-Ага, разогнался! Райкому тогда чем заниматься? Нам какие команды отдавать? Их из обкома за веревочки дергают, торопят отчитаться за хлебозаготовки. А район уже – на нас давит ! Спросят! Тормозить начало уборки не дадут! Самое большое – через два дня – поеду в МТС договариваться . И с полей возле речки начну с пятницы молотить! – под эти слова председатель колхоза опрокинул стопку и вдогонку захрустел огурцом.
За тихой беседой два друга не заметили, как из лесополосы выехала черная «Эмка». В таких обычно разъезжают солидные областные руководители. Почти неслышно — автомобиль остановился сзади. Вышел мужчина в офицерском френче без погон . Подошел , кашлянул, заставил от неожиданности вздрогнуть жующих людей…
-Здравствуйте, товарищи! Что – страна – хлеб убирает, а мы его уже едим? – с иронией в голосе сказал гость, без приглашения приземляясь рядом на траву.
-Вот влипли , так влипли! – подумал Михаил Иванович, разглядывая незнакомца. Прикидывая, уж не из области ли этого товарища в френче прислали с проверкой…
-Так мы эта …- сбивчиво начал оправдываться Дмитрий Степанович, пытаясь незаметно убрать в траву уже пустую водочную бутылку …- Мы с утра — объезжаем поля, контролируем, смотрим , как хлеба подходят. Мы эта — заморились , с утра ведь не емши. А ведь эта, не железные…
-Что ж , охотно верю! Я тоже – не железный! – незнакомец обернулся к машине, окликнул своего водителя: «Алексей! Неси, что там у нас есть!» — Из «Эмки», со свертком в руках , рванул к сидящим на траве молодой парень. Быстро извлек тушенку, рыбные консервы, вареную курицу и шматок ветчины. Заработал перочинным ножом. Появилась солдатская фляжка с разбавленным медицинским спиртом.
-Так , земляки! Есть предложение выпить за новый урожай! – Гость забулькал из фляжки, наливая всклень обжигающую глотки жидкость в стаканчики.
— Не возражаем! – с готовностью поддержал его Михаил Иванович, облегченно думая про себя: «Пронесло! Начальник не из горлопанов, даже спирту налил, угощает…»
Потекла беседа – о сельских проблемах, о сроках уборки. Гость , судя по всему, тоже был из деревенских. Грамотно, толково объяснял ситуацию с уборкой в этом году на курских полях . От его жесткой оценки действий отдельных парткомов друзья переглядывались, ожидая подвоха. Уж не проверяет ли этот товарищ из соседней Курской области нас, липчан, на политическую зрелость?
-Вы, звиняйте, не в органах ли работаете? – опасливо подкрепил вопросом свою догадку Дмитрий Степанович, принимая из рук гостя вторую рюмку с разведенным спиртом. -Ну, не в тех органах… Успокойтесь! В печатных органах! – улыбнулся устало незнакомец, открывая ножом консервную банку с килькой в томате. Затем перевел разговор на проблемы работы с посевами бобовых культур, которые так заботят « главного курянина»
Никиты Сергеевича Хрущева .
За беседой пролетело несколько часов. Вдруг водитель показал своему пассажиру на часы . Тот привстал с травы, отряхнулся, сказал : «Ну, нам пора! Спасибо за кампанию, было очень интересно побеседовать , желаю всего хорошего!
— Хоть и вместе сидели и выпивали тута.. А до сих пор мы не знакомы… Где вы хоть работаете? – Михаила Ивановича разбирало любопытство.
-Овечкин — моя фамилия. По имени – Валентин, может – слышали, может — читали … Я — корреспондент, пишу на сельские темы…- незнакомец достал из кармана сложенную вчетверо газету, протянул со словами : «Вот, возьмите, свежий номер. Там есть мой очерк…»
Кампания нехотя стала прощаться. Через пару минут черная «Эмка» , подняв облако пыли , скрылась за поворотом.
-Михалыч! Овечкин свою фляжку со спиртом забыл! – вдруг закричал Дмитрий Степанович, нащупав рукой в траве забытую впопыхах гостем — емкость с горячительной жидкостью.
-Теперь уже не вернуть! – с досадой ответил друг .- Разве на нашей развалюхе сможем его «Эмку» догнать ? Да ни в жизнь!
За рекой Олымь, на линии проселочной дороги – черным жуком отливала машина писателя Овечкина.
-Да, вон уже его «Эмка» где !- с досадой сказал товарищ. Дмитрий Степанович развернул газету… На всю полосу был опубликован очерк недавнего сотрапезника. Начали «громкую читку». Прочитав очерк вслух – они были поражены смелостью суждений и оценок жизни сегодняшней деревни.
-Светлая голова у нашего Овечкина! – с растущей теплотою в голосе произнес Иваныч.
— Смелый мужик, на партком не оглядывается, правду чешет ! Ежели в нашей липецкой областной газете это опубликовать — скандал громадный бы вышел! В Липецке к правде не привыкли, сначала сами натворят, а потом – ищут на местах виновных в собственной глупости! — дополнил «рецензию» Дмитрий Степанович, бережно сворачивая газетный лист и пряча его в нагрудный карман.
Пригубив из фляги «на посошок», товарищи стали собираться домой, весело насвистывая : «Раскинулось море широко». Вокруг, действительно, раскинулось, оживая волнами под ветром , золотое пшеничное море. Вскоре здесь загудят «степные корабли» комбайнов, со штурвальными, обожженными безжалостным солнцем.
Друзья ехали молча, переваривая в голове пугающую прямоту суждений из прочитанного недавно газетного очерка.
Над запыленной машиной парил коршун, в ожидании, когда автомобиль вспугнет из прокаленной солнцем лесополосы малую пернатую добычу. День угасал, тяжелые росы падали на засыпающие травы. Поспевающие пшеничные колосья тихо склоняли свои усатые головы.
…В кармане за водительским сиденьем, в такт ухабам, булькала полупустая солдатская фляжка…
А. Елецких,
На фото — Памятник на могиле Валентина Овечкина
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.