Рассказ
Коротко об авторе. Учится в Тербунской средней школе, в десятом классе. Меня поразили образность и авторская стилистика Максима.
Уверен, что если парень серьезно отнесется к литературному творчеству- из него выйдет хороший литератор. А, возможно, и талантливый журналист — ему присущи яркие репортажные моменты в повествовании…
Этот рассказ признан лучшим в Липецкой области на тему Чернобыля, к 25 летию аварии на ЧАЭС. Максим пишет прозу и стихи.
А. ЕЛЕЦКИХ
РЫЖИЙ
Ночное спокойствие прервал глухой взрыв, он прозвучал где-то на юге.
Посуда в шкафу недовольно завибрировала, люстра в зале легко качнулась, загремев камушками, обрамлявшими лампочку.
Рыжий настороженно поднял морду. Волна легкой вибрации прокатилась по всему городу, прервав чуткий сон молодого пса.
Дернув носом и поводив огромными ушами, пес резко вскочил со своей лежанки у окна. Больше ничто не мешало спокойствию тихого городка.
Но пес чуял что-то неладное. Походив у окна, выходившего на пустынную улицу, он одним прыжком забрался на подоконник и внимательными глазами изучил ту часть замершего города, что была видна из окна квартира хозяина.
В редких окнах горел свет, шумели деревья на аллеях, жужжала различная мошкара, в счастливом предчувствии скорого наступления лета.
Мирно горели звезды и серп луны на ночном небе.
Но пса больше тревожило то, что находилось гораздо южнее его района, туда, куда каждый вечер уходил его хозяин, ласково теребя ухо на прощание и обещая вернуться.
Но из этого окна ничего не видно. Пес спрыгнул на пол и побежал на кухню, где ракурс был чуть шире.
Уже была видна дорога, по которой шел автобус хозяина, увозивший его на какую-то важную и ответственную работу.
Будь окно шире, то можно было бы различить далекие очертания огромной башни и серых блоков.
То самое место, где работал хозяин Рыжего. Но окно было вполне обыкновенным для этого жилого дома, и шпиля башни видно не было.
Рыжий некоторое время простоял на подоконнике, упершись влажным носом в прохладное стекло и оставляя на окне пар, выбившийся из приоткрытой пасти.
Город блаженно спал, находясь в предвкушении близких праздников. Никому не было дела до событий, творившихся у него под носом.
Где-то уныло завыла сирена пожарной машины. Рыжий, чуть было не заснувший на окне, вновь встрепенулся, уставившись на улицу.
Рев сирены нарастал, машина приближалась. Вот она промчалась по улице, спеша к неизвестному пожару. Сердце Рыжего испуганно забилось. Он глухо залаял, проведя когтистой лапой по окну и оставив на запотевшем стекле свои следы. Соседи за стеной недовольно заворочались в своих кроватях.
Рыжий простоял у окна еще час, безнадежно наблюдая за пустой улицей. В конце концов, он свернулся клубком, слегка свесив задние лапы с подоконника, и зарылся носом в свою шерсть.
Хозяин придет утром, от него опять будет пахнуть чем-то непонятным, покрасневшие глаза будут слезиться, а в сумке будет свежая колбаса, только поступившая на прилавок открывшегося магазина.
Но на этот раз, его хозяин не вернется домой…
Город опустел всего лишь за один день. За один, не такой уж и длинный, апрельский день.
Обеспокоенные жители покидали свои дома, оставив большую часть вещей за запетой дверью квартиры. Автобусы с детьми и женщинами, стариками и мужчинами, сновали по улицам, мимо окна кухни, на котором спал Рыжий.
Безмятежный сон пса рев автобусов прервал не сразу, и когда собака окончательно проснулась, слегка потянувшись и зевнув во все зубы, последние автобусы уже покидали черту города, оставляя позади то, что в будущем назовут городом-призраком.
Рыжий беспокойно обошел квартиру, надеясь, что его хозяин пришел под самое утро, не став будить пса.
Но на кухне не пахло ничем свежим, радио, не работало на любимой частоте, а заботливо погрызенные тапки все так же стояли у двери.
Пес сел напротив запертой и нетронутой за ночь двери. Хозяин не приходил.
Внезапно, до Рыжего дошло, что город был погружен в абсолютную тишину.
Не гудели машины, не было слышно гула соседей за стенами, не шумели дети в скверах.
Был слышен лишь редкий свист птиц, да стрекотание мелких мошек.
Рыжий сорвался с места, забежал в зал , снова прыгнул на окно. — Ничего.
У обочины стояла брошенная машина.
В противоположном сквере, в песочнице, были видны забытые плачущими от испуга детьми игрушки.
Рыжий тихонько завыл. Сердце сжималось, блестели умные глаза.
Над городом пронесся пузатый вертолет, сделал один круг и вернулся на юг.
Оставаться в квартире было бессмысленно.
Если бы хозяин пришел, он бы не оставил Рыжего одного. Он бы ушел с ним.
Окно на кухне хозяин оставлял не запертым. Рыжий подвинул носом чуть приоткрытую раму, помогая себе лапой. В лицо пахнула весенняя свежесть, легкий ветер трепал косые уши. Квартира хозяина располагалась на втором этаже, достаточно безопасное — для его прыжка. Рыжий последний раз оглянулся. Календарь на стене. Гитара, тихо гудящая от порыва сквозняка в углу.
Громоздкий холодильник. Стол, покрытый клеенкой и ваза с сиренью на нем. Шкафчики и газовая плита. Миска Рыжего в углу…
Все это уже стало частью его жизни.
Собравшись с духом, пес спрыгнул, мягко приземлившись на клумбы под окном.
Он остановился, не доходя до нагромождения блоков и труб, над которым высилась башня, чуть менее километра. Что-то удерживало его, не советовало подходить ближе. Хозяин никогда не брал Рыжего с собой, на работу.
Но, частенько гуляя по городу, пес сам видел громаду АЭС.
Один из блоков был разворочен. И внутри что-то светилось смертельно голубоватым светом…
В темноте ночи были видны всполохи пожара.
Вертолеты постоянно курсировали над блоком, неустанно поливая его какими-то смесями, и регулярно улетали на юг, для дозаправки.
Рыжему , уставшему и одинокому, было не по себе.
Чрево зверя, мирно дремавшего под городом, было разворочено. И зверь глухо ревел, изливая свою злобу, полыхая огнем, нещадно кося людей непонятной болезнью. Пес тихонько завыл. Ему казалось, что неведомый зверь разорвал и его хозяина, разорвал одним из первых.
Он был первым, кто подвернулся разбуженному зверю под руку. Даже не понимая своей вины, он не успел и пикнуть, когда огненная волна накрыла его.
Но что было хуже всего, Рыжий не мог справиться с этим зверем. Он мог спокойно загрызть дикую собаку. Отпугнуть лесных зверей. Но только не то, что не имеет формы и очертания. Здесь пес был бессилен.
Печальный вой пронесся над лесной чащей, окружавшей АЭС.
Но лес молчал. Все живое уже давно сбежало из него, как те люди днем.
Только, в отличие от людей, они вернутся обратно, не побоявшись проклятого места.
Наоборот, это место станет для них тихой гаванью, свободной от надоедливого человека, который прогнал себя сам.
Очередной вертолет сбросил свою смесь на реактор и, надрывно ухнув, развернулся обратно на базу.
В ночном небе еще долго мелькали его огни.
Ревел самосвал. Лопаты в руках рабочих были одним целым механизмом, спокойно совершавшим свою работу. Рядом с хутором стоял грузовик, у которого курил водитель, обеспокоено взиравший на какие-то датчики.
Сердце Рыжего радостно забилось. Хвост вновь игриво завилял, а пасть приоткрылась, словно расплывалась в улыбке.
Это были первые люди, встреченные им за последние несколько дней.
Так и не найдя нигде своего хозяина, Рыжий провел один день в покинутом городе, найдя там лишь испуганно шарахавшихся от него кошек, да собак.
Таких же, как он, брошенных и покинутых в спешке эвакуацию, грустно вывших по ночам, и озлобленно косившихся на всех, кто окружал их.
Большинство из них не протянут и года, умерев вместе с городом, где они жили.
Город встретил его пустыми глазницами окон. Мертвыми улицами. Пустынными площадями. Покинутыми скверами и дворами. Забравшись в один из магазинов, Рыжий успел стянуть еще не протухшую колбасу, которой кормил его хозяин.
В этот раз, корм приходилось добывать самому.
Несколько раз пес заходил в свой бывший дом и часами сидел у запертой двери.
Все еще веря в возвращение хозяина. Он лежал на коврике возле двери, закрыв глаза и тяжело дыша. Никто не приходил…
* *
Гул голосов , необычных здесь человеческих голосов!
— Быстрее ребят, время-то тикает.
— А говорил, мирный атом…
— Закопаем хутор… сколько еще таких впереди еще будет…
— Копай уже…
— Даже вещи остались…
…Пес нерешительно стоял на краю лесного массива, до хутора было несколько десятков метров.
Рабочие вместе с техникой методично закапывали хутор, изредка бросая короткие фразы и вытирая пот со лба.
„Может быть, они знают, где мой хозяин?“…
— Смотри…
— Из города, наверное…
— С собой никого не брать, — буркнул бригадир.
Рабочие застыли на миг, устало взирая на брошенного пса. Радость Рыжего сошла на нет, и хвост грустно поник.
Монотонно гудел самосвал.
Водитель молча, держа сигарету в зубах, достал из кабины свой паек в виде банки тушенки, и присвистнул, хлопнув по колену.
Рыжий довольно понесся к усатому шоферу, учуяв сладкий запах мяса.
— Приказано же…
— Да ладно тебе, дай хоть собаку покормим… тебя бы так бросили…
— Аааа…, — бригадир махнул рукой. — Копаем, хлопцы…
Впервые Рыжий нашел покой. Впервые, он нашел кого-то, кто проявил к нему ту, прежнюю заботу.
Водитель молча улыбался, теребя псину за ухо…
Найти хутор им удалось только по огромному холму, у околицы, успевшему за несколько недель порасти редкой травой.
***
Лил угрюмый дождь, беспощадно барабаня по водительской кабине.
Шофер то и дело оборачивался, смотря на сверток брезента в кузове, возле которого сидели угрюмые рабочие, которых стало намного меньше, чем в прошлый раз.
— Приехали… — сплюнул шофер за приоткрытое окно, приглушая двигатель.
Рабочие молча спрыгнули с кузова, хватая лопаты и направляясь к подножью холма, к тому месту, где они впервые нашли рыжую дворнягу, что радостно завиляла хвостом.
Яму они выкопали за пару минут.
Шофер с бригадиром аккуратно перенесли сверток брезента с кузова фуры к свежевскопанной яме.
Рабочие молча встали в круг, упершись руками о черенки лопат. Сверток брезента аккуратно уложили в яме, бригадир молча кивнул.
Последним ушел шофер. Он молча простоял у нового холмика, который был гораздо меньше холма, соседствовавшего ему.
Одинокая слеза пробежала по небритой щеке. Что-то блеснуло в его руках.
Он покрутил предмет и положил его на холмик, что-то буркнув и направившись к машине.
На свежей земле лежала фоторамка.
На ней – группа друзей. — Бригада рабочих, стоявшая на фоне грузовика, с дворнягой во главе.
На рамке фотографии было написано от руки.
„Рыжий и его бригада“.
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.